Свердловских «эсеров» возглавил спонсор партии. Интервью

Вчера президиум центрального совета «Справедливой России» принял решение о кадровой замене. Лидером свердловского отделения, вместо врио губернатора Омской области Буркова, станет Геннадий Ушаков.

Новый «главный эсер» считается многолетним спонсором предыдущих предвыборных кампаний партии и он уже получил мандат в Законодательное Собрание. В эксклюзивном интервью Геннадий Ушаков рассказал о том, кто пролоббировал кадровое решение, что будет с командой и чем закончились громкие уголовные дела, в которых фигурировало его имя.

— Геннадий Владимирович, президиум партии одобрил вашу кандидатуру на должность главы свердловского отделения. Какова дальнейшая процедура?

— Президиум рекомендовал региональному отделению рассмотреть мою кандидатуру в качестве руководителя, но необходимо, чтобы решение было принято на конференции. Не забывайте к тому же, что полномочия Александра Буркова, который стал исполняющим обязанности губернатора Омской области, еще не истекли — это произойдет только в апреле 2018 года. Таким образом, возможны два варианта: первый, либо мне дают доверенность до весны, либо мы собираем конференцию в ноябре, в повестку которой включаем вопрос о досрочных кадровых изменениях.

— А были другие кандидаты на должность главы регионального отделения? Кто лоббировал вас?

— Насколько мне известно, обсуждалась кандидатура Андрея Жуковского и Дмитрия Ионина — по нему, как вы знаете было принято другое решение, он будет представлять Свердловскую область в Государственной Думе. В итоге Александр Леонидович Бурков предложил мою кандидатуру.

— Значит, можно говорить, что вы креатура Буркова. А почему вообще центральный аппарат партии решил разделить работу в Госдуме и руководство свердловским отделением, ведь Бурков это совмещал?

— Решения, конечно, принимает коллегиальный орган и высшее руководство партии. Видимо, это оптимальный вариант. Я в партии с 2010 года, участвовал во всех выборных кампаниях, которые были. Стою у истоков «Справедливого ЖКХ», даже первая приёмная проекта — это была моя приёмная на ЖБИ. Именно туда лидер партии Сергей Миронов приезжал, чтобы ознакомится с проектом, после чего его решили реализовать на федеральном уровне.

— То есть вы хорошо знакомы с управленческой моделью, которая существовала в последние годы. А вы уже можете анонсировать свои планы по работе дальнейшей работе? Вы сохраните максимальную преемственность, или пора начать какую-то реформу?

— Я считаю, что свердловское отделение «Справедливой России» — одно из самых эффективных в стране. Здесь собрана команда активных, амбициозных людей. Александру Буркову удалось ее сплотить и направить в «нужное русло». У нас очень прозрачная система внутри партии, все понимают, за что идёт борьба и каких результатов должен достичь каждый, чтобы в финале получить желаемое. Это спортивный, состязательный принцип и благодаря этому, в отделении нет каких-то конфликтов и подковёрных интриг.

— Все уже понимают, за что будут бороться дальше? Сейчас у регионального отделения есть нормальный, понятный результат — представительство в Госдуме, региональный парламент, екатеринбургская гордума, кстати… Какая нижняя планка по количеству мандатов в законодательной власти есть?

— Нет постоянно действующей пропорции. Показатели рассчитываются под каждые выборы. Для нас главная история в ближайшее время, конечно, выборы в ЕГД в 2018 году. В перспективе мы хотим, как минимум, повторить результат 2013 года, тогда мы получили семь мест. Это была очень удачная кампания, хотя я понимаю, что условия изменились и такого результата может не получиться. Я не могу пока сказать, какие цифры будут заложены по екатеринбургской гордуме, потому что пока вообще не ясно, по какой модели будут проходить выборы: будет ли в основе принцип 50/50 или дума будет на 100% формироваться из одномандатников. Хотя мне кажется, что последний вариант для партии вреден …

— Почему? Их сложнее контролировать?

— Роль самой партии нивелируется, на первый план выходят конкретные люди, и каждый из них будет работать, прежде всего, на себя — на свое имя. А в случае, если что-то пойдет не так депутат может начать говорить, что он — хороший, а система вокруг — плохая.

— Но зато здесь появляется персональная ответственность. И можно действительно отслеживать эффективность каждого депутата…

— С одной стороны, да. Я осознаю, что это очень мощный стимул для людей. Которые действительно пришли работать. Но не забывайте, что задача партии состоит не в том, чтобы просто консолидировать людей со сходными взглядами и целями, но и создать условия для разумной оппозиции. У нас в России, правда, работает немного не так, но в других странах мы видим, что партии периодически сменяют друг друга. Они внимательно смотрят за соперниками, фиксируют их ошибки. Поэтому важно, чтобы каждый был заинтересован не только в личном первенстве, но и в командном.

— Кстати, о командной игре… Александр Бурков забирает с собой в Омск еще кого-то? Мы знаем, что пока уехали трое. Вы не боитесь потерять соратников, которые играют важную роль в отделении?

— Мне об этом пока ничего не известно. Да, с ним уехал Андрей Кузнецов. Но он занимался главным образом предвыборной кампанией на федеральном уровне, поэтому его переезд на работу свердловского отделения не повлияет. Никакие передвижки в команде не мешают, когда есть нормальная выстроенная система.

— Понятно, что успех команды в целом во многом зависит от кейсов, которые приносит с собой каждый из ее членов. У «Справедливой России» есть история с Александром Караваевым, который очень недолго руководил областным Фондом капремонтов. Считалось, что это назначение стало разменной монетой во время политического торга и «эсерам» дали возможность провалиться… Этот опыт как-то нужно учитывать?

— Давайте начнем с того, что Караваев туда пришел, когда структура только создавалась. Там еще не сложился коллектив, не были урегулированы процедурные регламенты и правила работы. Целый список из того, что было недоделано и непонятно. А внимание и ответственность — колоссальная. А какой была реакция, когда он начал противостоять административной машине? Его, например, принуждали делать ремонт административных зданий за счет фонда, то есть средств граждан. Благодаря его позиции, эти деньги удалось сохранить. Очень много было зданий, которые лучше вообще снести, чем ремонтировать, бараки какие-то в списки попадали. И времени на то, чтобы разобраться со всем, конечно пришлось много потратить.

Я не считаю, что он не справился. Все претензии, который я слышал, не были связаны с итогами его работы. Вот интересный момент тоже. Пока Караваев руководил фондом, к работе фонда и его расходам было самое пристальное внимание. Караваев ушел и что происходит? Теперь фонд никому не интересен, даже когда оттуда выделяются 2 миллиарда на замену лифтов. Выводы можно сделать соответствующие. И в этом смысле, это точно интересный «кейс».

— У вас неоднозначная репутация. В 2014-2015годы было очень много материалов, посвященных проблемам в вашем бизнесе и различным уголовным делам. Что с ними сейчас? Вы не боитесь, что это плохо скажется на политической работе?

— Вы правильно заметили — два года назад было много материалов. А последнее время — тишина. И я все это время молчал, чтобы дать возможность правоохранительным органам во всем разобраться. Это, конечно, очень неприятная история. Но давайте называть вещи своими именами — вы наблюдали, а я испытал на себе — попытку рейдерского захвата. Информационная война — связующая часть этого вида преступлений, поэтому, что удивляться вбросу «множества материалов» в СМИ. Инициатор этих процессов Никита Воробьев — сейчас сидит на скамье подсудимых. Что еще можно добавить? .. Я считаю, что все конфликты исчерпаны. Большую часть активов удалось сохранить.

Я из этой истории вынес не только «опыт», но и прошел масштабнейшую проверку правоохранительных органов: меня проверили все и на всё. На это ушло в общей сложности четыре года. Каких только заявлений не было написано на меня соратниками Воробьева, в какие только структуры на меня не пожаловались. Но ни одна кляуза не подтвердилась.

— Но при этом у вас сейчас в разгаре арбитражная процедура личного банкротства…

— А вы знаете, что мне его тоже Воробьев устроил? Сам устроил, сам лично в ЗакСО письмо принес с копией иска — ему просто нужен был еще один информповод с моим именем в заголовках, дополнительный снаряд в информационной войне. Он использовал ломанные финансовые схемы и подал иск, как кредитор. И, кстати, по этим фактам тоже возбуждено уголовное дело, я признан потерпевшим. А судебная процедура и есть судебная процедура. Там регламентированные сроки и правила, поэтому все будет идти так, как предусмотрено законом. Вам любой юрист это подтвердит. Я, конечно, хотел бы, чтобы это закончилось поскорее и не мешало.

— А как бы вы хотели, чтобы это закончилось: статусом банкрота или оздоровлением?

— Мне, разумеется, хотелось бы выйти из этой истории без банкротства. Это лишняя строчка в биографии.

Источник